Игорь и Ольга Улько, Анапа
Ульки — это супруги Улько, Игорь и Оля.

Они настолько классные, что поехать к ним в Анапу на два дня было для меня не «подвигом после обеда», а вопросом любви к проекту. Море, вокруг золотые пески, Ульки устроили нудистский пляж, а я брожу, ищу ракушки. Натыкаюсь на конструкцию из палок и пальмовых листьев. Тихо, под страхом материализации песочных человечков, проводим съемку в чужом интерьере. Я выгляжу здесь абсолютно счастливой. А дальше мы снимали «под Феллини», делали кокон из шелковых лент. По замыслу ленты были цветные, для того чтобы на черно-белом снимке получились разные тона.

 

Однажды я увидела картину на снегу — сердце, контур которого был отпечатан множеством разных подошв. Люди из какой-то большой и дружной компании «выгравировали» знак отношения друг к другу и надолго оставили след в моей памяти. В чем-то мой проект похож на это сердце. Меня фотографировали с двух месяцев от рождения. Вдохновляла внешность младенца-Сократа: крутой высокий лоб, нос картошкой и взгляд, озабоченный судьбами мира. Я росла, лицо менялось, но оставалось главное — в каждом кадре я была разной. Дурачилась, а снимки казались кадрами из фильма. Было невероятно, что за этими лицами нет увлекательных историй. Мне всегда хотелось выразить себя в искусстве фотографии, но с кем? В те годы в российской провинции мало кто знал о Хельмуте Ньютоне и Яне Саудеке. Впрочем, арт-модель как призвание — по-прежнему нонсенс. Я работала на телевидении, на сцене, писала стихи, издавалась. Переехала в столицу и решила заняться авторским кино. Сценарий рождался несколько лет, собралась хорошая команда, но всех подвел почтенный инвестор. Я вложила все свои силы и душу, но этого оказалось мало по сравнению с конкретной суммой денег, необходимой для съемок. Именно в тот момент, в июне 2005 года, когда стало ясно, что фильма не будет, моя жизнь начала разворачиваться в жанре при- ключенческого роуд-муви с сильной женщи- ной в главной роли. Я, Ева-Анастасия Кедровская, задала себе вопрос: «Божество я или нет?» Нет, не сошла с ума от горя. Просто решила сделать проект, идея которого ускользала так долго. Возможно, инстинкт самореализации важнее инстинкта самосо- хранения. Все началось в Москве на Чистых прудах. Я подсела к человеку, который скучал с каме- рой, нацеленной на чистопрудных уток. «Не стыдно вам, молодой человек, фотографиро- вать уток, в то время когда рядом такая модель? Меня зовут Ева», — представилось мое новорожденное божество. Молодому человеку по имени Денис Каменский не было стыдно, потому что уток он не фотографировал
Александр Абчугский, Киев
В Киеве живет бизнесмен и фотограф Саша Абчугский. Напополам с друзьями он арендует креативно оборудованную студию, напоминающую миниатюрный кинопавильон, в котором остались технические приспособления и костюмы от закончившихся съемок. К таким чудесным людям, как Саша, я стыдливо стараюсь набиться в друзья. Он — Большой. Он — воплощение доброты, настолько естественной, что кажется чужой в нашем живущем по иным законам мире. В нем органично сочетаются щедрость, умение любить и удивляться, деликатность и талант.